«Москва – Петушки» и другие произведения - Венедикт Васильевич Ерофеев

Нос., с Амбалом вдвоем на шампанское. Тягостно. Главное: в эти новогодние ночи возобновление Нос. росписей стен. Любка. Делаем вот что, росписи уничтожить новыми обоями. Мимолетно Надька. Амбалы забирают всю посуду 86 года и все крохи денег, только взамен – немножко шампанского и сухого. Вечер: усиление конфликтности в доме. Нос. в очередной раз сбегает, и неизвестно куда. Постигаю размеры порчи книг, журналов и пластинок. Любка на всякий случай остается.

Об оттепелях. Что там академик Сахаров, когда в новогоднюю ночь по 1-й программе телевидения позволили Жанне Бичевской спеть «Шумел камыш».

В паспортах таких людей, как я, надо вводить новые графы. Например, «размах крыльев» и пр.

6 января – Продолжение идиотических утрат: военный билет, свидетельство об окончании немецких курсов, 1-я четверть Благой вести, пенсионная книжка и все, что было вложено за обшлага паспорта. Утверждается, что все это для ОВИРа в субботу.

8 января – И – снова схватка по поводу репродукций в той комнате. Лён. Призывает или вызвать Ю. Р. сюда, или съехать к Ю. Р. «Но мы же в контрах». Пиво.

И в силе остаются еще две рождественские загадки: исчезновение часов и Беллочкиной авторучки.

9 января – все то же – стужа (и дома в шарфе и шапке), тьма, а за стеной зачумленность. Ну что ж. У меня последние 2 трояка – но почти 30 градусов морозу – в Заонежье. Почти час в очереди. И вот у меня 3 дешевых ркацители и 2 пива. И горячее столовое. И за вечер восстанавливаю свои поденности с середины декабря.

10 января – Нос. – посланная за корвалолом (срочно), возвращается с елкой через полтора часа. Надсада.

Вот, прекрасное средство от сердца, говорит возвратившаяся черт знает откуда Г. Нос. Смотрю: рамнил, «препарат обладает всеми характерными свойствами слабительных средств».

11 января – Седьмой день стужи. Снова в шапке и кашне. Безмозглости за стеною все длятся: исчезновение шести книг за ночь. Исчезновение дорогостоящих витаминов. Вчера принесенная елка выброшена на балкон вместе с продуктами. Покуда сдержан.

12 января – Ожесточенность в связи с кражами пластинок и книг достигает предела. Ввожу таможенный досмотр – мои последние фотокарточки пытались уволочь – грожу телесным наказанием. Снова исчезает.

13 января – Апогей носовских чертовщин. Снова таможенные досмотры при ее постоянных вылазках неизвестно куда. С кофемолкой и пр. Требую ключей. Убегает. В горячке захлопываю дверь и иду за вином. Бутылка десертного и 3 пива. Долгое ожидание у мусоропровода наедине с десертной. Прошу дежурного позвонить Я. Щ. – еще ожидаю. Срываюсь и еду на юг. В поисках Гудочков. Пиво у них. Гудчиха раззванивает относительно ключей. Появление Мельникова с приятелем – с эскортом едем в Царицыно – там обилие пития. И с Черных, Таней, Михалычем и пр. отмечаем старый Новый год в полночь. Как отошел ко сну – неизвестно.

14 января – Продолжение старого Нового года в Царицыно. У Черных. И сплю допоздна. До самого дома, до «Водного стадиона» Коля Мельник. меня сопровождает. В доме, разумеется, никого. Хоть мне и плохо, первое движение по входе в дом: все ли на месте. Мельник. с подарками уезжает.

15 января – Один в доме. Вынужденное путешествие по метели: наша сберкасса закрыта – на Ленинградское шоссе – потом очередь – набираю на 12 р. и все поглощаю сосредоточенно.

16 января – Утром обнаруживается Носова. Но смягченнее: позвонили с почты относительно пенсии. Получаю 101 р. пенсиона. Пару вина и продукты. У Нос. буйствует телефон. А мне только б до предела выспаться.

17 января – Просыпание. Дурно. Стояние в очередях. В гостях неожиданный гость – Цедринский. Привозит старые тетради 61–63 гг. и чего-то спиртного. Еще один вечер, окончание которого не помню.

18 января – Весь день не сдвигаюсь с места. У себя на диване, раздавлен. Исчезновения и появления Нос. С теткой Любкой. Спасает меня двумя бронебойными штуками типа «Салюта». И, ради Бога, поскорее опять уснуть.

19 января – Продолжается система слежки, сыска, отъединенности, телевидения и радиошумов. Просит червонец – выделяю. Корвалол. Потом марочное вино и 2 розовых столовых. Все употребляется, конечно. (В очередях толпа о том, почему так тихо и тепло в Крещение.)

19–20–21 января – Каждый день выделяю Нос. по червонцу, с которым она надолго пропадает. А иногда и с ночлегом.

20 января – На этот раз марочное и 3 розовых столовых. И – звонок к Черных (заговор). Вечером звонок Черных: сегодня невозможно, а завтра днем и т. д. Нос. снова исчезает.

21 января – Тяжко. Случайно нахожу сохранившуюся 〈с〉 вечера розовую столовую. Нос. приносит мне обозреть: купила книгу за 7 руб. Безобразие. Тревожусь, чтоб осталась до налета. Нет, исчезает. В полночь, едва проснувшись, гляжу: ее по-прежнему нет.

22 января – Являются трое за девкой, но я развожу руками: ее сутки как нет, ставлю брагу. Раззваниваю: узнаю: Нос. вчера помещена в 3-е отделение Кашир. псих. центр. Кончено. Закупаю на Онежской два марочных портвейна (почти червонец). И – широкие жесты освобожденного человека: Эдуарду вручаю 5-ку, посуду, мелочь – и он приносит еще 2 Дербента. Всего дальнейшего не помню (приезда Любки, уход Эдуарда и пр.).

Вот до каких степеней доходит потепление. Кто-то, не помню, по телевидению: «Наконец-то (!) мы можем называть вещи своими именами». А Тихон Хренников: «Смелость стала нормой нашей жизни».

Говорят даже о конце «серого террора».

27 января – Снова скверно и с горлом, и с сердцем. Звонит неунывающий Лён, и очень ранит Белла Ахмадулина, не рвется устраивать встречу или что-нибудь, ссылаясь на нездоровье. О ее будущей скорой поездке в США с лекциями. Критическое стояние в очереди при минус 15–16° и сильном ветре. 4 ркацители.

29 января – Все морознее с каждым днем. Паникую: горло стягивает что-то. Чуть-чуть отвлекает телевидение. Позавчера Чаковская гнусная «Блокада». Сегодня утром – «Капитанская дочка», 1958 г. После полудня включаю телефон. Обрываю все беседы. Настолько серьезно с горлом, что я иногда открываю дверь с замка, чтоб в случае полного удушья и т. д.

31 января – Я уже не один, всю ночь у меня Б. Сор. – дежурный. Скорую вчера верно, что не вызвали. Чувствую с утра намного лучше, и почти нормальное дыхание. Б. Сор. осеняет крестным знаменем и уезжает.

4 февраля – День литературного вечера в доме архитекторов. Весь день подвижен, трезв и умница. В гости к Ольге Седак. Чай, болтовня. Стрижка. Вечером – в поисках дома архитектора. Многие незнакомые приветствуют. Подходит полузабытая с вечера Дудинского дама, отрекомендовывается поклонницей и просит позволения заехать и надписать книжку. Радостные столкновения с Мессерером. Сам по себе вечер бездарен: Евг. Попов, Виктор Ерофеев, Таня Щербина, Лев Рубинштейн и Мих. Эпштейн. Демонстративно удаляюсь в конце 1-го отделения, первый. Следом – Б. Мессерер.

7 февраля – Весь февраль весна. Уже утром плюс 1. Тротуары чисты и мокры. С утра на Флотской коньячок за 7.20 и 5 пива. Возвращаясь домой, нагоняю Балашиху. Она убирается. А мне дурно, в который день сдавление горла. Трижды звонит Нос.: говорю ей, что и в следующую неделю приму ее без фанфар. Бодрящие звонки от неизвестных художников, долгие и слишком комплиментарные. Опять гнусные Амбал и Эдик с чем-то спиртным. Засыпаю, не помню.

Любопытно. Даже в нашем доме. Мы с Амбалом в поисках червонца. На 10-м этаже дама: «Как?! Тот самый Ер! Ни за что не поверю, пока документы не предъявите. Я смеюсь, конечно». И пр.

10 февраля – Совсем и забыл, что Белла Ахмад. обещала утром позвонить. Разбужен ее звонком. Заметно, что с похмелья. Но хоть и павшим голосом, все та же вереница ласковости: «любовь моя, радость моя» и т. д. Говорит, что надо непременно увидеться: в мастерской Мессерера, в пятницу. «Милый, милый, я обязательно должна тебя увидеть до 15-го» и т. д. 2 крепленых. Пиво. Звонит Нос. – говорю ей об ахмадулинском звонке. Она радуется тоже.

11 февраля – Снятые вчера с книжки деньги летят, как птички. Но до 2-х тщательно выписываю все из маркиза Кюстина, поскольку за ним должна приехать Ольга. Ольга Седак. в гостях: жаль, что нельзя с ней поделиться радостью относительно Беллы, не выползающей из головы. Провожаю ее до магазина: 6 пива. Новые гости: Анат. Иванов и его приятель, давно желавший познакомиться. С сухим и коньяком. Окончание дня едва помню.

12 февраля – Надо выдержать день без излишеств, поскольку завтра к Белле. Принимаю в гости Марка Фрейдкина. В 2 часа выхожу вместе с ним за сухим. И слишком рано засыпаю. Нос. по телефону